Все врачи знают о Болезни Третьего Курса (БТК). Это когда в программе появляются клинические кафедры, патанатомия, патфиз. Не оглядываясь друг на друга, они вразнобой фаршируют зеленый студенческий мозг информацией о болезнях и об их симптомах, в надежде, что все эти разнородные куски уж сложатся в единую картину как-нибудь.
Когда люди подхватывают БТК, они начинают находить у себя диагнозы, разбираемые на занятиях. Наиболее мнительным мальчикам удавалось даже диагностировать себе эндометрит, которым болеют лишь девочки, а девочка могла обнаружить у себя симптомы какого-нибудь крипторхизма.
А мне хотелось экзотики. Редких, эффектных, сложновыявляемых диагнозов! А еще лучше — какой-нибудь уникальный, но безвредный синдром.
Не судите. Всем хочется побыть уникальными.
Пока все примеряли на себя каждую страничку из учебника терапии, я внимательно слушал свое тело и наслушал на классическую картину синдрома с красивым названием в виде фамилий двух немецких докторов. Ничего смертельного, но звучит пугающе.
Диагностическая победа!
Она, конечно, вскоре разбилась в пыль на осмотре у ортопеда. «Никакого Осгуда-Шлаттера я у вас не вижу, голубчик». Внушительный перечень моих симптомов оказался надуманным.
И то правильно. Не родила земля еще таких студентов, что ставили бы правильные диагнозы с самых первых занятий в клинике. Так не может быть.
Потому что в книжках одно. А в жизни, как потом научит клинический опыт — медицина наука неточная и в книжках своих имеет право писать что угодно, но природа этих книжек не читала и все равно что-то сделает по-своему.
Распутать аккуратно, без ненужных натяжек, клубок болезни, опознать ее истинное лицо — это уже клиническим мышлением называется. Про такое, к сожалению, книжек нет. Только личный опыт, знания и советы коллег помогут молодому врачу его сформировать.
Ну, или не помогут. Неприятно получится, конечно.
Короче, после фиаско с постановкой себе диагноза, я на долгое время перестал этим заниматься.
А в дни затянувшихся праздников и изобильных застолий, осоловевший мозг отключается и из глубин прошлого всплывают его скелеты. Всплыла и моя болезнь третьего курса.
Уже к середине первой недели новогодних праздников организм вяло заявил о своем несогласии с их программой и меню тихим поскуливанием боли в правом подреберье. То, несомненно, желчный пузырь: утомленный обилием то жирной, то жареной пищи он сначала довольно резко ткнул меня в бок острием желчной колики, но вскоре острая боль усохла до невнятного, но тягостного ощущения.
А, ерунда, колика. Пройдет. Меньше жирного и майонеза, и все будет ок.
И вот в этом месте внезапно всплыл Скелет Болезни Третьего Курса.
Лежим вместе с ним на диване и размышляем.
А если это не желчный пузырь, но утонувшая в этаноле печень приказывает долго жить? — Мерзко шептал мне скелет. — Трансплантации ныне дороги и лист ожидания же!
Я попробовал пропальпировать край печени. Было неприятно, и на секунду мне даже показалось, что она увеличена. Еще раз. Еще.
Да нет же, не она. Точно тебе говорю, желчный! Сгинь!
Мерзкий Скелет на сдавался: Ну, тогда, может, панкреатит? Тоже можно картинку собрать!
Ага, панкреонекроз еще, — подумал я и толкнул скелет силой, отправив обратно в небытие.
Спать совсем не хотелось. Я лежал, глядя прямо в потолок и, позабыв о неприятной тяжести под ребрами, медленно моргал. Мысли были какие-то бледные и несущественные. Четыре дня праздников. Четыре дня как я не высыпаюсь и верчусь в этой карусели между сельдью под шубой и тазиками с оливье под дождем из брызг шампанского.
А позабытая моим вниманием боль незаметно и полностью растворилась.
Холецистит? Гепатит? Панкреатит? Уверен, что ничего. Просто спать пора. Иди спать.
Ляг, поспи и всё пройдёт 😉