Грозный, докуда хватает взгляда, совсем не производит впечатление города, еще несколько лет назад полностью лежавшего в руинах. На оставшиеся после распределения между «своими» деньги федерального центра удалось заштукатурить выбоины от пуль там, где повреждения были минимальны, и начисто все снести и отстроить заново там, где восстанавливать было уже нечего.

Ощущение странное. Красивые новостройки выглядят совершенно необжитыми, будто бы внутри и нет никого. Отовсюду улыбающиеся портреты Кадыровых и Путина и лозунги навроде «Единая Россия — стабильная Чечня» или «Грозный — центр мира» (sic!) наводят на мысль, что люди сами до конца не уверены в том, что происходит, как долго это будет продолжаться, и что настанет потом.

Но пока жизнь кипит. Из тонированного окна машины с «кадыровскими» номерами я видел, как по новеньким широким проспектам мчатся автомобили, по чистым тротуарам снуют стайками женщины и девушки в платках, а в открытых летних верандах кафешек что-то темпераментно обсуждают молодые люди.

Оружие в каждом доме. У тех, кого убили на чеченской войне подрастают дети, а кровную месть на Кавказе никто не отменял. Сами дома — без единого окна на улицу на первых этажах, а те, что выше, больше напоминают узенькие бойницы. Едешь по дороге, как по коридору с глухими стенами. Что за ними творится — известно лишь небесам. И только из-за высоких заборов родственников и друзей правящей верхушки осторожно выглядывает накопленное богатство.