Я спал, и снился мне сон.
В этом странном сне я был дождевым червем и вместе со своим другом детства, почти что кровным братом, который тоже был червем мы строили циклопических размеров автомобильную развязку через Московскую кольцевую автодорогу. Это строительство продолжалось так долго, насколько хватало памяти, и многоярусные бетонные конструкции уже простирались во все стороны настолько, покуда хватало взгляда.
Работа была почти окончена, когда мы с другом разругались в пух и прах, не сойдясь во мнениях на какую-то несущественную ерунду. Наговорив друг другу в сердцах, мы моментально превратились во врагов, и, проклянув меня напоследок, мой бывший друг сел в невесть откуда появившуюся станцию метро и исчез в неизвестном направлении.
Злость и ненависть поселились в моей червячьей душе. Денно и нощно я полз в направлении своего обидчика, подгоняемый желанием кровавой расправы. Только и представлялось мне, как я разрываю нежную плоть тела моего бывшего друга, и совсем ни о чем другом я не думал.
Я полз и полз, шли дни, недели, годы. Лето сменялось зимой, а я становился лишь более одержим возмездием.
Прошло немало времени, прежде чем я, сильно постаревший, нашел своего бывшего друга. Время не пощадило и его, но он был очень рад меня видеть и совершенно не помнил о нашей давней ссоре. За то время, что мы не общались, он прожил удивительно яркую и долгую жизнь, обзавелся семьей и многого достиг в профессии.
А я сжег всю свою жизнь в топке ненависти. Она сгорела впустую, не оставив даже облачка какой-то памяти. А самое ужасное, что я даже не смог вспомнить, почему мы поругались и за что я так ненавижу. Я прожил зря.
Я проснулся на мокрой от слез подушке, не в силах сделать вдох — всхлипывания сдавили мне горло.
За окном щебетали беспечные птицы. С детской площадки доносились веселые крики играющих детей. Мне 27. Еще не все сгорело. Еще много впереди. Оставалось успокоиться и жить.